Вступление Сальвадора Иллы в должность главы Женералитата ознаменовало начало нового политического этапа в Каталонии. Но также – хоть это и может показаться незначительным – оно подняло символический вопрос, которого не возникало ни разу с момента восстановления демократии: впервые высшим представителем Каталонии стал сторонник ФК «Эспаньол».
До сих пор все предшественники Иллы во главе правительства были признанными болельщиками ФК «Барселона». Более того, многие из них открыто заявляли об этом, причем часто это приносило им политические дивиденды.
На протяжении многих лет каталонские политики, будь то из искренней симпатии или ради электоральных преимуществ (не секрет, какое значение имеет открытое заявление о поддержке «Барсы» в столь футбольно-ориентированном обществе, как каталонское), открыто называли себя болельщиками «Барселоны». Достаточно вспомнить ту позорную фотографию 2010 года, где все кандидаты в президенты позировали в футболках «Барселоны».
Эта фотография, ставшая символом медийной и социальной гегемонии «Барсы» в Каталонии, до сих пор является открытой раной для значительной части сторонников «Эспаньола». Для многих это изображение символизирует не только спортивное предпочтение, но и символическое исключение. «Эспаньол», клуб с более чем 120-летней историей, исторически был оттеснен на второй план в институциональном плане. Сделан невидимым. И слишком часто игнорировался.
Поэтому приход Сальвадора Иллы на этот пост не остался незамеченным. Дело не в том, что он уже сделал (пока не было явных жестов в сторону клуба), а в том, что он собой представляет. В том, что это может означать с точки зрения видимости и символического равенства в Каталонии, где на протяжении многих лет все, что не имело сине-гранатовых цветов, автоматически исключалось из доминирующего институционального нарратива.
Однако его роль также открывает законные дебаты: следует ли высшему должностному лицу, такому как глава Женералитата, публично демонстрировать свои футбольные предпочтения, как это делали в Мадриде такие фигуры, как Альмейда (Атлетико) или Аюсо (Реал Мадрид)? Или правильно сохранять институциональный нейтралитет и представлять, без исключений, всех граждан, будь они болельщиками «Барсы», «Эспаньола», «Жироны», «Мадрида» или «Бетиса»?
Есть аргументы в пользу обеих позиций. Публичная демонстрация пристрастий может быть воспринята как проявление искренности и связи с гражданами. Но она также может стать источником несправедливого сравнения в столь эмоционально поляризованных контекстах, как футбол. Тем более в Каталонии, где футбол так тесно связан с культурной, социальной и политической идентичностью.
Что кажется бесспорным, так это то, что новая ситуация представляет собой возможность. Не для того, чтобы впадать в фаворитизм или использовать клубные цвета как политический флаг, а для того, чтобы уравновесить весы, которые долгие годы были полностью наклонены в одну сторону. То, что «Эспаньол» существует и учитывается в институциональной повестке дня, уже будет шагом вперед. А то, что его смогут защищать с той же легитимностью, с какой исторически защищали «Барселону», – тем более.
Поэтому президентство Иллы следует воспринимать не как повод для реванша, а как беспрецедентный контекст, который призывает пересмотреть определенные привычки, считавшиеся естественными. Речь идет не о том, чтобы видеть главу правительства с сине-белым шарфом на каждом матче, а о возвращении пространства, которое мы никогда не должны были терять.
В разнообразном обществе, в том числе и в спорте, признание начинается с чего-то столь простого, как признание того, что нет единственного способа чувствовать клубные цвета.
